Древнегреческий философ Платон, основавший вблизи Афин, в роще Академия, собственную школу, дал однажды своим ученикам следующее определение человека: «Двуногое, лишенное перьев». Слух об этом в тот же день достиг ушей остроумца Диогена, того самого, который жил в бочке и на предложение македонского царя Александра удовлетворить любой его каприз лениво ответил: «Отойди, ты загораживаешь мне солнце». На следующий день Диоген явился в Академию и со словами: «Вот твой человек, Платон!» — бросил тому под ноги ощипанного петуха. Философ не растерялся и в свою очередь проявил находчивость. Внимательно поглядев на птицу, он добавил к своему определению: «С плоскими ногтями».
Диоген был посрамлен. Но что произошло бы, заведи он с Платоном спор не о человеке, а о… стуле? Едва ли великий мыслитель так же легко вывернулся бы из затруднительного положения.
Действительно, разница между стулом и креслом формально неопределима. И то и другое — мебель, предназначенная для одного человека, со спинкой и сиденьем. Правда, некоторые утверждают, будто отличительной особенностью стула является отсутствие у него подлокотников. Трудно, однако, представить, чтобы те же люди назвали креслом дьявольское изобретение Альберта Саутвика, на котором с 1890 года по сию пору казнят ударом тока преступников в некоторых североамериканских штатах, хотя подлокотники оно имеет. К тому же часто встречаются и совершенно безобидные стулья с подлокотниками.
Другие говорят о недостаточной комфортабельности стула в сравнении с креслом. Тут все очень субъективно. Добротный современный стул, может быть, и не способен удовлетворить, как Александр Македонский, любую прихоть человека, но все-таки он создается с максимальным учетом потребности в комфорте. По требованиям ГОСТа все вновь разрабатываемые модели стульев перед запуском в производство должны в обязательном порядке проходить испытание на долговечность и прочность. Испытания эти устраиваются на специальном стенде с циклической нагрузкой. Стул с установленным на сиденье 70-килограммовым грузом раскачивают на передних и задних ножках. При этом изделие должно спокойно выдержать норматив, составляющий 10 000 качаний для столярных и выклейных стульев с проножками, и 4000 — для их собратьев без проножек, а также для всех прочих — гнутых, гнутовыклейных и смешанной конструкции.
Итак, оба мнения при внимательном рассмотрении оказываются несостоятельными. И тем не менее любой из нас при взгляде на стул вполне способен отличить его от кресла. Как же так? Что же такое стул? Не проще ли отмахнуться от этого вопроса, вспомнив, как в романе Ильфа и Петрова «12 стульев» Бендер с Воробьяниновым обнаруживают внутри очередной неодушевленной жертвы, распотрошенной ими в напрасных поисках сокровищ, табличку с надписью «Этим полукреслом мастер Гамбс начинает новую партию мебели»?
Но мы все же считаем, что стул заслуживает уважения. Чтобы разобраться в проблеме, оказавшейся столь непростой, вновь обратимся к истории.
В Древнем Египте и Древней Месопотамии встречались кресла и стулья разнообразного вида. Принципиально они еще не отличались друг от друга, имело значение, пожалуй, лишь богатство отделки. В гробницу фараона наряду с покрытым золотом и драгоценными камнями троном, предназначавшимся для обеспечения его владельцу загробного комфорта, клали и более простую мебель — приближенным ведь тоже потребуется отдых в царстве Озириса.
Выделение стула в особый разряд произошло позднее, когда по всему Средиземноморью распространился обычай принимать пищу лежа. В патриархальном обществе эта новая мода коснулась в основном мужчин; женщины и дети обычно не допускались на пир и продолжали есть сидя.
Стулья были изгнаны из мужской половины дома на женскую и тут получили главную свою особенность, связанную с физической особенностью своих хозяев, — легкость. В самом деле, женщина и ребенок не могли поспорить в весе со взрослым мужчиной, поэтому массивная мебель им была не нужна.
Средневековье не забыло о стульях, но для сидения в ту пору обычно использовались сундуки. Пытливые умы Возрождения усовершенствовали все, что попадалось под руку, в том числе и мебель: изобретались стулья с вращающимся сиденьем, стулья на колесах и др. Популярностью в Западной Европе одно время пользовались раскладные деревянные стулья, так называемые стулья Савонаролы, с серповидными, перекрещивающимися под сиденьем ножками на шарнире и небольшой спинкой. Их форма была скопирована с древнеримских курульных кресел, а название свое они получили по бывшему тогда у всех на слуху имени флорентийского реформатора, проповедника аскетизма и простоты.
В течение XVI столетия сундуки и скамьи практически перестают использоваться европейской знатью в качестве домашней мебели, на смену им приходят диваны и кресла. И конечно, стулья как экономный вариант последних, требующий меньшего расхода древесины.
Сначала господствовали переходные, смешанные формы. Так, во Франции наряду с креслами «шез а до» с высокими спинками и «съеж ба» с низкими сиденьями в жилище дворянина встречался и складной стул «плюоян», и шезлонг (chaise longue — фр. «длинный стул»).
Но недолго еще оставалось стулу, образно говоря, плестись в хвосте у кресла. В Англии XVII века простые деревянные стулья вытесняются обитыми материей вариациями, выполненными в стиле фартингейл. И опять тут оказались замешаны женщины. Среди англичанок распространилась тогда мода на юбки с фижмами из китового уса, а это, в свою очередь, потребовало внесения конструктивных изменений в мебель. Так между сиденьем и спинкой возникло пустое пространство — для пышного платья; стул принял наконец свою классическую форму.
Островная империя в следующем веке сделалась основной законодательницей моды на стулья: здесь появилась еще одна популярная разновидность — виндзорские стулья, со спинкой, набранной из точеных прутьев.
А затем Михаэль Тонет произвел настоящую сенсацию своими венскими стульями. Этот немецкий краснодеревщик упорно экспериментировал с древесиной, пытаясь создать более легкую и компактную мебель. В 1842 году в Вене ему выдали патент на «выгибание дерева любого рода, включая самые негибкие породы, химико-механическим способом с целью получения желательных форм, в том числе округлых». На Всемирной выставке 1878 года в Париже изделия фирмы «Братья Тонет» удостоились золотой медали. Изящный, прочный, дешевый в производстве венский стул стал одним из наиболее успешных массовых продуктов в истории промышленного производства. К 1930 году было продано более 50 млн только фирменных тонетовских стульев; количество пиратских копий не поддается исчислению.
Со второй половины XIX века мебель стала не просто серийной промышленной продукцией; стулья, наиболее распространенная ее разновидность, привлекли внимание настоящих художников, ведущих дизайнеров мира. Мы уже упоминали изящный гамбсовский гарнитур на двенадцать персон, это широко растиражированное произведение санкт-петербургских мастеров. Но удачный пример Тонета вдохновил экспериментаторов более радикальных. Так, Марсель Брейер попробовал согнуть не дерево, а металлическую трубу. Американец финского происхождения Ээро Сааринен занялся прессованием пластиковых сидений в виде чаши на высокой трубообразной вращающейся подставке.
Сааринен ярко проявил себя как архитектор, создатель циклопических «Ворот Запада», визитной карточки Сент-Луиса, но саариненовский стул-тюльпан поспорит в популярности с наиболее масштабными работами этого зодчего.
Другой американец, Норман Чернер, одним из первых применил в качестве основного материала фанеру — его знаменитый стул «с тонкой талией» ныне стал предметом модного культа и обессмертил имя своего создателя.
Так что же такое стул? Не будем ударяться в бесплодные дискуссии. На этот непростой вопрос каждый может ответить просто — из великого многообразия выбрать стул себе по вкусу.
